Всеволод Шимов: Майдан по-казахски
На самом деле протесты в Казахстане, организованные под предлогом повышения властями страны тарифов на газ, выглядят спонтанными лишь на первый взгляд. Все готовилось Западом заранее, тщательно и в глубокой тайне. Цель очевидна – ослабить Россию, лишив ее одного из главных союзников на постсоветском пространстве, создать негативный фон для предстоящих переговоров Москвы, Вашингтона и НАТО по безопасности.
Политический кризис в Казахстане заставляет провести аналогии с протестами 2020 года в Беларуси и 2014-2015 годов на Украине. Политолог, кандидат политических наук, доцент кафедры политологии БГУ, советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Всеволод Шимов указывает на схожесть и различие политических процессов в Казахстане, на Украине и в Белоруссии. Поговорим об этом более предметно.
По мнению политолога, белорусский и казахстанский мятежи были обусловлены кризисом двух постсоветских авторитарных режимов-долгожителей. Эксперт также отмечает, что на протяжении длительного времени эти режимы были весьма успешны и обеспечивали своим государствам стабильное и благополучное развитие – по постсоветским меркам. При этом важно отметить, что и то, и другое государство делали ставку на сохранение тесных связей с Россией, а также стремились придушить наиболее радикальные проявления этнического национализма на своей территории. При этом обе страны были и остаются наиболее «русифицированными» на постсоветском пространстве, поскольку их лидеры сознательно отказались от радикальных попыток искоренить русское культурно-языковое присутствие, в отличие от Украины. Именно это и стало залогом не только мирной жизни, но и отсутствия острого внутриполитического противостояния.
В то же время и Лукашенко, и Назарбаев в своем стремлении укрепить национальный суверенитет предпринимали осторожные шаги по дистанцированию от России в сторону многовекторности. Однако желание усидеть на двух стульях значительно пошатнуло тот компромисс, на котором, по сути, и держались оба политических режима. Это объясняется тем, что пророссийский сегмент (как белорусского, так и казахского общества) ощущал возрастающее давление со стороны государственного национализма и торможение интеграционных процессов с РФ. Что же касается белорусских и казахских националистов, то они, наоборот, высказывали недовольство темпами т.н. «национального возрождения», обвиняя правящие режимы в сдаче суверенитета Кремлю. Свою роль в протестных настроениях сыграла и накопившаяся усталость от бессменных авторитарных лидеров.
Если же сравнивать Казахстан с украинским майданом 2014 года, то в этом случае оба кризиса также разразились на фоне очевидного раскола элит. На Украине олигархи, недовольные усилением «донецкого» клана Януковича, активно включились в игру против него и использовали в качестве триггера неподписание соглашения об ассоциации с ЕС. На фоне казахстанского же фактического двоевластия, возникшего в рамках тандема «Назарбаев-Токаев», был велик соблазн запустить процесс передела власти и собственности.
Не стоит сбрасывать со счетов и социально-экономический фактор, считает Шимов. Рассуждая о Белоруссии и Казахстане, политолог говорит о двух экономических моделях. Это «государственный капитализм» в Белоруссии и «транзитно-сырьевой периферийный капитализм» в Казахстане.
В первом случае близость Европейского союза формировала у белорусского городского класса явно завышенные социально-экономические ожидания, что спровоцировало рост недовольства. Что же касается Казахстана, то там ситуация была усугублена еще и демографическим взрывом в сельской местности. Причем, именно этот фактор сыграл важную роль в разном характере протекания кризиса в данных странах. Так, протесты в Белоруссии имели исключительно политический подтекст и, организованные в первые дни после президентских выборов, быстро захлебнулись, приняв подчеркнуто мирный характер. Люди оказались не готовы (да и не способны) к открытому противостоянию и погромам (за исключением задействованных Западом в организации беспорядков украинских и белорусских националистов).
В то же время, как показали события 2020 г., затяжной мирный протест также оказался серьезным дестабилизирующим фактором, повлиявшим на внутриполитическую обстановку.
Говоря о сравнительной характеристике казахстанского и украинского кризисов, важно отметить, что и в том, и в другом случае протест быстро перерос в вооруженный мятеж с захватом оружейных складов. В обоих случаях ударной силой оказался «люмпен-пролетариат», т.е. вчерашние выходцы из сельской местности (на Украине – выходцы из западных областей, в Казахстане – уроженцы перенаселенных южных регионов).
При этом становится очевидно, что и на Украине, и в Казахстане действовали заранее подготовленные вооруженные группы. В первом варианте – формирования нацистского толка, расплодившиеся там практически сразу после обретения независимости, а некоторые приняли боевое крещение в горячих точках на постсоветском пространстве, в основном – на Кавказе Во-втором – группировки, связанные с исламистским подпольем. При этом значительная часть казахов (преимущественно городской средний класс), имевших немало претензий к режиму Назарбаева-Токаева, в новых реалиях усмотрели в нем наименьшее зло в сравнении с тем, что творилось на улицах.
Следует особо отметить, что казахстанский кризис разразился на фоне незавершенного транзита власти. Причем, до января этого года модель «Назарбаев-Токаев» выглядела весьма успешной. Передача власти преемнику шла свои чередом. Однако риски, связанные с возможностью раскола элит и борьбой между преемником и стареющим национальным лидером, о которых предупреждали скептики, оправдались. Так, сегодня многие политические аналитики утверждают, что мятеж стал своего рода «операцией прикрытия» по устранению Назарбаева. И действительно, основной гнев мятежников был направлен именно на бывшего президента. Назарбаев лишился поста главы Совета безопасности и полностью исчез из публичного поля зрения, никак не отреагировав на происходящее.
Нельзя не учитывать и внешний фактор. Украинский мятеж изначально дирижировался с Запада с целью отрыва Украины от России и включению ее в западный блок в качестве антироссийского плацдарма. В случае Казахстана столь прямого вмешательства не было. Безусловно, Запад хотел бы превратить бывшую советскую республику в очередной плацдарм, действуя в пику России и Китаю. В то же время Запад в целом устраивал многосекторный режим Назарбаева, который, к тому же, передал значительную часть экономических активов в собственность западных корпораций.
Особый акцент следует сделать на членстве Казахстана в ОДКБ, что позволило создать легальные механизмы для международного вмешательства и купировать острую фазу кризиса. В отличие от той же Украины, которая, как и другие евразийские объединения, в ОДКБ не входила.
Именно поэтому Янукович не решился просить помощи у России. В результате после политического переворота в феврале 2014 года страна скатилась в кризис легитимности, что, в свою очередь, открыло окно возможностей для политического самоопределения Крыма и других юго-восточных регионов. В результате автономная республика вошла в состав России, а на Донбассе вспыхнуло вооруженное восстание, которое не удается погасить по сей день.
Резюмируя все вышесказанное, важно подчеркнуть: и в Белоруссии, и в Казахстане кризис оказался обусловлен множеством внутренних и внешних факторов, связанных как с накопившимся социальным напряжением, так и – в случае Казахстана – с расколом внутри элит.
Конечно, буквального повторения казахских событий в Белоруссии ожидать вряд ли стоит. Политическая элита, сформированная Лукашенко, выглядит гораздо более однородной и сплоченной, нежели элита Казахстана. Это обусловлено отсутствием в ней противоречивых региональных и клановых интересов. Более того, в 2020 г. эта элита вполне достойно
прошла проверку на верность своему лидеру.
В то же время наделение Всебелорусского народного собрания (ежегодный форум с участием народа и власти) полномочиями в принятии решений по вопросам внутренней и внешней политики, несомненно, создаст определенные соблазны и риски, особенно учитывая непростую внешнеполитическую обстановку. Немаловажным фактором является и пока не устраненный, а лишь загнанный вглубь внутриполитический конфликт. На этом тревожном фоне события в Казахстане выглядят для Беларуси весьма грозным предупреждением.
Источник: BelNews
Метки: Всеволод Шимов, Казахстан
