Войны памяти. История как инструмент грязной политики
История, как известно, не точная наука. Более того, она сильно зависит от политики. «Историю пишут победители», «история – это политика, опрокинутая в прошлое», «кто управляет прошлым – тот управляет будущим, кто управляет настоящим – тот управляет прошлым»… Вот только самые известные цитаты, которые это подтверждают.
Увы, историческая наука не может быть абсолютно объективна. Всегда будет расстановка акцентов, оспаривание достоверности отдельных фактов, желание выставить в лучшем свете одних и в невыгодном – других, о чем-то умолчать, а чему-то придать значимости. От этого не уйти.
Другое дело – фальсификация истории, когда сами факты искажаются до неузнаваемости, черное объявляется белым, белое – черным, а палачи и подонки – героями. Увы, сейчас такое встречается все чаще и вовсе не на пользу народам тех стран, в которых подобное практикуется. Как правило, это приводит к конфликтам между близкими и даже братскими народами. Ярким примером подобного является Украина, где сейчас идет война, которая была бы невозможна без подобной долговременной и целенаправленной фальсификации истории.
Учитывая то, что на постсоветском пространстве фальсификация истории с целью переформатирования сознания народов и разжигания русофобии зачастую осуществлялась на доллары, евро и злотые, выделяемые западными фондами, можно утверждать, что против наших стран ведутся психоисторические войны. Термин «Психоисторическая война» ввел в употребление Айзек Азимов в своей серии романов «Основание» и популяризовал российский историк Андрей Фурсов. По Фурсову, психоисторическая война – это «систематическое долговременное воздействие на психосферу общества мишени, в основном его властной и интеллектуальной элиты. У психоисторической войны несколько уровней. Самый простой уровень информационный — это когда идет фальсификация фактов. Следующий уровень концептуальный – это когда фальсификация происходит на стадии пакетирования фактов. И, наконец, последний, это высший пилотаж, метафизический или смысловой уровень, когда к тебе в голову пытаются вогнать чужие смыслы». Именно так поступили с Украиной, именно так пытались и продолжают пытаться поступить с Беларусью. Об этом во время телемоста «Войны памяти. История, как инструмент грязной политики» говорили белорусские и зарубежные эксперты: кандидат историчечких наук Александр Гронский, кандидат политических наук Всеволод Шимов, публицист Василий Малашенков и польский политолог Марчин Миколаек.
Самых разрушительных результатов добились фальсификаторы истории на Украине и в странах Балтии. Украина изначально была сложным по своему этническому и языковому составу государством, в котором были сильные противоречия между восточными и западными регионами, в том числе противоречия ментальные и ценностные. Логичной и единственно приемлемой в такой ситуации политикой было выравнивание этих противоречий. Однако, вместо этого, независимо от того, кто находился у власти, шло постоянное и целенаправленное их обострение. Привело это сначала к насильственному государственному перевороту и утрате части территорий на Востоке, а затем – и вовсе к масштабному военному конфликту с неутешительными перспективами. В странах Балтии, которые более монолитны, результатом стало установление репрессивных этнократических режимов и массовые нарушения прав человека.
Отличительной особенностью исторических манипуляций и фальсификаций на Украине и в странах Балтии стала реабилитация нацизма и фашизма и даже героизация коллаборационистских организаций, сотрудничавших с гитлеровскими оккупантами и причастных ко многим преступлениям нацистов, включая Холокост. Совершенно недопустимое в странах Западной Европы прославление нацистских преступников стало там нормой и явлением, приемлемым для западных покровителей.
Идеология современной Украины – радикальный и агрессивный национализм, а его краеугольный камень – культ военных преступников Бандеры и Шухевича, которые во время Второй мировой войны активно практиковали и пропагандировали этнические чистки, массово уничтожая русских, поляков, евреев. По данным Большой Российской энциклопедии, жертвами УПА стали более 100 тысяч человек из числа гражданского населения и 15 тысяч военнослужащих и правоохранителей. Несмотря на это, Бандера и Шухевич официально признаны героями Украины, им ставят памятники, их именами называют улицы и площади. В мае 2023 года даже рассматривалось введение «Ордена Степана Бандеры» и награждать им военнослужащих «за проявленный героизм и мужество при защите территориальной целостности Украины». Не только Россия и Беларусь, но также Польша и Израиль протестуют против насаждаемого на Украине культа Бандеры, однако признают, что ничего не могут с ним сделать, продолжая поддерживать установленный в Киеве режим.
Не обошлось без героизации нацизма и в странах Балтии. Так, на северо-востоке Эстонии проходит ставший традицией слет ветеранов 20-й (эстонской) дивизии «Ваффен СС». На горе Синимяэ установлены памятные камни в честь этой дивизии, к которым возлагают цветы и венки представители эстонской армии, волостей и общественных организаций.
В Латвии героизация нацизма выведена на законодательный уровень. Закон 2018 года уравнял граждан страны, участвовавших во Второй мировой войне как на стороне СССР, так и на стороне гитлеровской Германии. Однако в реальности власти республики активно поддерживают ежегодно проходящие в латвийской столице марши ветеранов «Ваффен СС» и их сторонников, а советская символика и символы Победы там попросту запрещены.
В Литве установлено много памятников участникам Холокоста и другим нацистским преступникам. Их именами названы улицы, площади, школы, даже воинские части, Например, батальон имени Юозаса Виткуса, который принимал участие в уничтожении евреев на территории страны. В то же время, антифашисты, выступающие против этого, подвергаются политически мотивированным репрессиям.
К счастью, Беларуси удалось избежать героизации нацизма. В первые годы независимости, когда националисты имели большое влияние на государственную политику, такие попытки делались. Как правило, не напрямую, а опосредованно, через введение в общественный дискурс тезиса о том, что Вторая мировая война носила в Беларуси характер гражданской и военные преступления совершали не только гитлеровцы и их колаборанты, но и выступавшие против них партизаны. Однако приход к власти нетерпимого к нацизму Лукашенко поставил точку в процессе реабилитации нацистских коллаборационистов. Однако культу Бандеры и прибалтийских эсэсовцев в Беларуси нашлась своя замена – также построенный на исторических фальсификациях культ одного из лидеров Польского восстания 1863 года Викентия Константина Калиновского или просто «Кастуся», как называют его последователи этого культа.
Вот что сказал об этом белорусский политолог Всеволод Шимов, участвовавший в дискуссии. «В Белоруссии не было такого движения, которое было бы аналогично бандеровщине. Западноукраинский национализм – он специфический. И он возник благодаря специфическим условиям, в которых находилась Галичина. Этот регион долгое время находился в составе Австро-Венгрии и там целенаправленно конструировался, поощрялся и разжигался агрессивный антирусский этнический национализм. Благодаря этому уже в 20 веке возникло такое массовое националистическое движение, которое через Австрию испытывало влияние германской политической и философской мысли, в том числе нацизма и фашизма.
В Беларуси же ничего подобного не было. Белорусский национализм изначально был намного слабее украинского. В Белоруссии не было своей Галичины – региона, в котором этнический национализм бы так пестовался и взращивался. Антисоветское подполье в западных областях после Великой Отечественной войны было, в основном, не белорусским, а польским. Поэтому, если в конце 40-х и начале 50-х годов на Украине отлавливали остатки бандеровцев, то в Белоруссии – остатки польских формирований. Белорусское национальное движение было слабым и белорусский коллаборационизм – хиленьким.
Пытались, конечно, высасывать из пальца какие-то фигуры и лепить из них героев, но из этого не вышло. В Белоруссии есть мощная антинацистская традиция. Историческая память о партизанском движении заблокировала героизацию пособников нацизма. Поэтому и был сделан акцент именно на Калиновском. Он уже до этого был советской властью героизирован, деполонизирован и превращен в этакую фигуру белорусского национального сопротивления. Просто достаточно было сдвинуть акценты с, якобы, социальной, крестьянской составляющей, на которую делала акцент советская власть на составляющую национальную».
До событий 2020 года вопросам исторической политики белорусское государство уделяло явно недостаточно внимания и во многом историки и псевдоисторики были предоставлены сами себе. В белорусских городах повсеместно, от академической «Академкниги» до частных книжных лотков свободно и большими тиражами продавались книги Анатолия Тараса, Вадима Деружинского и подобных им авторов, не имеющих никакого отношения к исторической науке, зато искажающих белорусскую историю так, чтобы воспитать у читателей ненависть к России и русскому народу.
Сейчас выводы были сделаны. Русофобская литература была снята с продажи и признана экстремистскими материалами, а за историческую политику взялись всерьез. В своем новогоднем телеобращении Лукашенко объявил 2022 год Годом исторической памяти, а уже в январе провел крупное совещание по исторической политике, потребовав от участников навести в ней порядок.
Как и Украина, Беларусь расположена на границе между русской и западной цивилизациями и в ситуации, когда между этими цивилизациями существует экзистенциальный конфликт, была поставлена перед выбором. Как и Украина, Беларусь свой выбор сделала. Вот, только, Украина, отравленная десятилетиями исторических фальсификаций и индуцированной русофобии, выбрала Запад и теперь от этого страдает.
Беларусь же, по крайней мере официально, сделала свой выбор в пользу России, которая для нас стала главным и стратегическим союзником. Но, в то же время, формируемая сейчас в белорусском государстве историческая политика продолжает быть двойственной и во многом направлена на формирование ориентированной на Запад исторической памяти белорусов. Историк Александр Гронский связывает это с инерцией и уверен, что со временем подходы к истории будут синхронизированы с официальным политическим курсом Республики Беларусь.
Сейчас же до такой синхронизации далеко. Несмотря на то, что культ Калиновского развенчан, Польское восстание 1863 года продолжает оставаться центральным событием белорусской истории XIX века, а Полоцкому собору 1839 года, положившему конец церковной унии, вернувший белорусов в лоно Русской Православной Церкви и тем предопределивший их цивилизационный выбор уделяется явно недостаточное внимание, как и личности его инициатора, митрополита Иосифа Семашко. 250-летний юбилей освобождения части белорусских земель от польского владычества в 2022 году был проигнорирован государством. Вызывает немало вопросов и глорификация «архитектора Русской Смуты» Льва Сапеги, именем которого недавно назвали улицу в Минске.
Выражаю надежду на то, что такая синхронизация исторической политики с государственным курсом не потребует продолжительного времени, потому что любое промедление означает, что в будущем число белорусов, убежденных в том, что место белорусского государства в рядах западной цивилизации будет больше. Что, в свою очередь, увеличивает вероятность будущего раскола и конфликта в белорусском обществе.
