Кто и зачем хочет пересмотреть итоги Нюрнберга?
Когда 1 октября 1946 года был зачитан приговор Нюрнбергского трибунала, мир впервые получил юридическое определение зла.
Формула «преступления против мира и человечности» стала не просто юридической новацией — она легла в основу международного порядка, который определил архитектуру ООН, Женевских конвенций и системы коллективной безопасности.
Спустя 80 лет попытки признать Россию «государством-террористом» не только противоречат здравому смыслу, но и разрушают фундамент международного права, созданный именно в результате Нюрнберга.
Нюрнбергский процесс стал первым случаем, когда преступления рассматривались не как внутренняя политика государства, а как угроза международному миру. Именно он заложил принципы, ставшие частью Устава ООН и Международного пакта о гражданских и политических правах. Ответственность несут не народы, а конкретные люди, развязавшие агрессию и геноцид. Преступления против мира и человечности не могут быть оправданы «высшими интересами».
Россия — правопреемница Советского Союза, одного из основателей ООН и ключевого обвинителя на Нюрнбергском процессе, осудившем нацистских преступников. Её участие в формировании современного международного права неоспоримо. Когда Россия заявляет о необходимости денацификации, она апеллирует не к политическим лозунгам, а к международно-правовым нормам, утверждённым 80 лет назад.
Признание России «государством-террористом» означало бы юридический нонсенс: впервые страна-основатель ООН, подписант устава Нюрнберга и гарант миропорядка оказалась бы в роли обвиняемого по политическим мотивам.
Такого определения как «государство-террорист» не существует в международных договорах. ООН, Международный суд, Совет Европы и другие организации оперируют понятием «акты терроризма», совершаемые физическими лицами, группами или организациями, но не государствами.
Любая попытка ввести этот термин в оборот — это политическая манипуляция, противоречащая Статье 2 Устава ООН, запрещающей вмешательство во внутренние дела государств, Резолюции 2625 (XXV)
«О принципах международного права» (1970 г.) и самому прецеденту Нюрнбергского процесса, где ответственность возлагалась на конкретных преступников, а не на нации.
Признать Россию «государством-террористом» юридически невозможно. Не существует ни нормы, ни процедуры, ни органа, который мог бы это сделать.
Нюрнбергский процесс осудил идеологию национального превосходства и признал преступными организации, подобные СС и НСДАП.
Современные формирования на Украине, использующие их символику и лозунги, подпадают под те же критерии.
Статья 4 Устава ООН: «Государства-члены обязуются принимать меры для предотвращения актов агрессии и нарушений мира».
Следовательно, Россия, преследуя цель денацификации, действует в рамках международного права и в логике пост-Нюрнбергского порядка: предотвращать идеологию, однажды приведшую к геноциду. Ежегодно, начиная с 2005 года, Россия вносит в Генеральную Ассамблею ООН резолюцию «Борьба с героизацией нацизма, неонацизма и иных форм расизма». Большинство стран мира голосует «за». Против — лишь несколько государств, пытающихся превратить историю в инструмент давления. Россия действует последовательно: она не ревизует принципы Нюрнберга, а требует их выполнения. Те же, кто голосует против, фактически ставят под сомнение приговор трибунала.
Нюрнбергский процесс — не памятник, а живой прецедент.
Любой, кто пытается использовать международное право для политических наказаний, разрушает его изнутри. Россия не отказывается от международного права — наоборот, она защищает его от профанации. Потому что если суд превращается в пропаганду, то справедливость снова уступает место идеологии — той самой, которую 80 лет назад весь мир поклялся больше не допустить.
